долбанное лето так и не приходит. холод ужасный, все вермя льет дождь. мокро и сыро. очень не похоже на обычное венское лето. что-то тут не так.

напоминает мне детство на даче, когда дождь тоже мог идти несколько дней подряд. в такие дни мы собирались у кого-нибудь на веранде и играли всем детским скопом. иногда в карты, иногда в какую-то игру с мухобойкой. кажется все были комариками, а вОда с мухобойкой должен был всех перебить. но бить можно было только когда стоят или бегают. и если сидишь на стуле, то ты в безопасности. кажется так. и кажется еще была опция кусания, но уже не помню точно.
в доме всегда было тепло и уютно. играло радио, а я валялась на кровати с книжкой. покрывало было теплым и безумно домашним. мы пили чай, иногда к нам заходили гости, или мы ходили в гости. все друг друга знали, дома закрывали только на ночь или когда уезжали надолго. а когда дождь заканчивался на улице пахло хвоей. лиственных деревьев вокруг почти не было, изредка могло попастью одно или два, а так лес был чисто хвойный. гибкие сосны, которые нагибались от ветра почти до земли, огромные пушистые ели и маленькие елочки со свежими иголками на кончиках, которые мы так любили объедать. земля всегда была усыпана шишками и хвоей, а под нашим домом жило большое семейство ежиков. у одного из них иголки были частично покрашены в желтый цвет, потому что когда мне было еще три года, мальчишки поймали несколько ежей и нарисовали на них разного цветные полоски, чтобы было легче идентифицировать. красный, синий и зеленые ежи со временем пропали, а вот желтый периодически появлялся до последнего года, что мы там были. он был самым большим ежиком из всех, которых мне доводилось видеть, а уж кого-кого, а на ежиков я насмотрелась достаточно. возле дома у нас текла очень чистая речка, в которой мы ставили донки и иногда нам даже попадалась форель или какая рыбка помельче. за ягодами и грибами не надо было особо далеко ходить. достаточно было обойти несколько уголков в окрестностях и можно было запросто насобирать на ужин, а то и больше. грибы и ягоды я различаю с детства. мама любила ходить за грибами, а бабушка за ягодами. поэтому с бабушкой мы ходили собирать чернику и бруснику, а с мамой грибы. ягоды как правило либо съедались сразу, либо замораживались на морс, а грибы мы либо жарили, либо сушили на зиму, а потом варили грибной суп. в лес всегда надо было ходить в высоких резиновых сапогах и шапке/кепке/любом другом головном уборе. и всегда с палкой. в нашепм лесу было много болот и водилось много змей. обычно они не выползали к домам, но один год было очень жарко, и гадюка выползла к кому-то на участок. никого не покусала, собаки загнали ее в угол. собак, она правда тоже не покусала. вобщем, собак отогнали, а змею прогнали.
в жару можно было пойти купаться на речку или на одно из трех близлежащих озер. одно называлось прокурорское, второе - солдатское, а третье - трёхозерка. на самом деле у них есть официальные имена, но мы их никогда не знали. в речке всегда была ужасно холодная вода, поэтому там можно было купаться только когда ну оооочень жарко, а до всех озер было примерно пять километров. но что такое пять километров, когда ты на велосипеде с друзьями?.. одних нас правда никогда не отпускали, только со взрослыми, потому что ехать эти пять километров надо было по глухому лесу. там не было дороги для автомобилей, и на озеро можно было попасть только либо пешком, либо на велосипеде. по дороге надо было два раза перебираться через болото и два раза переходить по бревнам через мосты. один мост был крепче и частично сохранился еще со старых времен, когда там были зажиточные дачи и поселок процветал - еще до 1918 года. но вот второй мостик состоял из нескольких бревен накиданных друг на друга. в лесу было много воронок от бомб, а иногда можно было найти нетронутую землянку.
а еще недалеко был полигон. когда там проходили учения у нас дрожали стекла, и невозможно было сказать, то ли это гроза идет, то ли на полигоне стреляют. когда была гроза, кстати, выключали электричество. тогда все вываливались на улицу после дождя и делали дровяные печи на улице. как-то раз мы на такой печи даже блинчики сделали. магазинов там не было, поэтому продукты завозились из города. или же можно было съездить на соседние станции в поселки.

мне кажется, я больше никогда и нигде не видела такой нетронутой, дикой природы. там абсолютно не было цивилизации. телевизор был может быть в каждом 3-4 доме, а то и меньше, а телефон был один на всю округу - у начальницы. до появления сотовых, конечно.
мы играли в ручейки, прятки, катались на велосипедах, лазали по развалинам, играли в волейбол, баскетбол, догонялки, ходили в лес, за ягодами-грибами и на рыбалку. мы уезжали туда в конце мая, а возвращались к первому сентября. иногда я могла там провести безвылазно все лето. когда я приезжала туда первый раз за год и выходила из электрички или машины, у меня всегда кружилась голова несколько секунд. мама говорила от свежего воздуха. как-то раз я сильно простыла, и мы долго не знали везти меня на дачу в таком состоянии или нет - врачей там ясно дело не было - но в итоге решили отвезти. у меня все прошло за три дня безо всяких лекарств.
воду можно было пить из-под крана, но мы всегда ходили на родник. там была какая-то особенная вода, которая шла с огромной глубины. она всегда была очень холодной и безумно вкусной. такой вкусной воды я больше нигде наверное не пила. а еще она никогда не портилась. каждую осень мы завозили несколько огромных канистр в город и пили ее по полгода. и она всегда была такой же вкусной, как если только с родника.
если я поеду домой в этом году, я обязательно туда съезжу. в последние пару лет там началась застройка и выросло целое садоводство. куча одинаковых домиков с жалкими участками в шесть соток. в связи с этим правда открыли небольшой магазинчик, где можно было купить все самое необходимое. слава Бгу мы были в другой стороне от того садоводства, поэтому нас это не очень коснулось. у нас как было тихо и глухо, так и осталось.
хочу чтобы у моих детей тоже такое было. такой домик где-то в лесу, куда можно уезжать на всё лето. где нет ни телефона, ни интернета, ни телевизора. где существует какая-то своя жизнь со своими законами.